Надо объединить силы

Культура и традиции - Казахский язык

О том, как восстанавливался язык, и какие перспективы могут быть у сотрудничества наших лингвистов и израильских, мы побеседовали с чрезвычайным и полномочным послом Израиля в Казахстане Михаэлем Лотеном.

- Казахский язык сейчас переживает не лучшие времена. Много споров по поводу образования новых слов, по сути, отсутствует общепризнанная эффективная методика преподавания языка. Не говоря уже об общедоступных средствах его изучения. На ваш взгляд, насколько опыт восстановления иврита может быть полезен в нашем случае?

- Прежде всего, я хотел бы сказать, что в течение двух тысяч лет иврит был практически мертв. Он использовался только в молитвах. С возрождением сионисткого движения в XIX веке начали восстанавливать и язык. Следует отметить, что речь идет не о создании нового языка. Хотя конечно, язык, которым пользовались две тысячи лет назад, не мог полностью отвечать требованиям современности.

Г-н Бен Иегуда был одним из основных инициаторов этого большого проекта, в рамках которого открылась ныне действующая Академия иврита. В ней работают лингвисты, они и занимаются созданием новых слов. Сейчас иврит используется абсолютно во всех сферах деятельности. В этом языке есть любые необходимые слова.

Я не профессионал, но думаю, что все это довольно интересно. Мне кажется, что наше дальнейшее сотрудничество могло бы развиваться по двум направлениям: 1. создание новых слов, методика; 2. привлечение людей к активному использованию новых слов.

На последний пункт большое влияние оказывает школа. А так же СМИ. К примеру, в Израиле несколько радиостанций ежедневно прокручивают минутные ролики, посвященные новым словам. Дается информация о них и о том, как ими надо пользоваться. Получив информацию об истории происхождения слова и о том, почему оно используется, слушатели лучше запоминают его, и оно пополняет их словарный запас.

Насколько мне известно, полгода тому назад, это было осенью в Уральске, проходила конференция, посвященная проблемам казахского языка. К ее участию посольство Израиля в Казахстане хотело привлечь израильских лингвистов, но этот план не осуществился. Я не знаю причин, в то время меня не было в Казахстане.

- Случались ли споры, как называть тот или иной предмет или явление на иврите?

-Споры случаются, но решение, тем не менее, всегда остается за Академией иврита, которая вводит новые слова и определяет языковую политику. Некоторые слова перешли в иврит из других языков.

Сначала лидеры сионистского движения спорили о том, использовать ли иврит на главных политических конференциях за рубежом, пользоваться ли письменностью и др., но с началом иммиграции в Израиль в начале ХХ-го века все эти вопросы были решены. Хотя среди иммигрантов часто встречаются люди, которые продолжают говорить на своем родном языке. К примеру, мои бабушка и дедушка приехали из Румынии. Прожив 30 лет в Израиле, они, тем не менее, с трудом говорили на иврите.

В настоящее время в Израиле есть газеты, радио и телевидение на русском языке. Ведь в реальности далеко не каждый способен быстро выучить иврит. Но есть место, где все просто обязаны его выучить. Это место называют «плавильным котлом общества», – это армия. Мой отец приехал в Израиль, когда ему было 19 лет. Через несколько месяцев он попал в армию; в то время он совершенно не знал иврита. Но единственный способ выжить в армии – это знать иврит. И он заговорил на нем.

- Как не заставить, а именно заинтересовать людей изучать язык?

- Я считаю, что инициатива должна исходить из внутренней потребности людей, но ее необходимо поддерживать «извне». Иврит возродился вместе с сионизмом и в этом вся суть, все остальное – лишь техническая сторона дела. Важная, но, тем не менее, техническая. Государство должно сделать язык доступным путем переводов, поддержки писателей, поэтов, артистов, субсидирования соответствующих институтов и проведения кампаний.

- Будет ли это уместно нашим лингвистам обратится за помощью к израильским? Насколько плодотворным может быть это сотрудничество?

- Я думаю, что да – это будет весьма плодотворно, потому что мы знаем, как восстановить язык и как привлечь людей к его изучению.